Айо Комацу: Я приобретаю наслаждение от работы
Вчера Гран При Японии пресс-служба Лотус F1 приняла интервью у гоночного инженера Романа Грожана.
Внимание к Айо Комацу понятно, так как грядущий раунд будет для него бытовым…
Вопрос: Поведайте о Сузуке с позиции инженера?
Айо Комацу: Автотрасса достаточно трудная. Все повороты различные, и ни один из них невозможно представить элементарным. Преимущественно это высокоскоростные повороты, для прохождения которых необходима надежная автомашина.
С данной позиции автотрасса напоминает Спа. Нужно следить за уровнем прижимающей силы, отыскать отличный баланс между устойчивостью автомашины на входе в поворот и в его средней части. Помимо этого, нужно удостовериться, что опции будут действенными по ходу всего выходного, что дополняет убежденности пилоту. В Сузуке критически принципиально, чтобы покрышка работала в спектре рабочих температур.
Работа инженеров состоит в том, чтобы приспособить автомашину ко всем этим особенностям. Я очень жду начало выходного!
Вопрос: Японские болельщики непривычно относятся к Формуле 1…
Айо Комацу: Да, они в полном экстазе! В 8 вечера после автогонки болельщики находятся на трибунах и в 4-й раз смотрят возобновление на дисплеях. Они просто немыслимые!
Вопрос: Как формируются ваши отношения с Романом?
Айо Комацу: С ним без проблем работать, он крайне открытый человек и, что главнее всего, всегда правдив с инженерами. Когда Роман разрешает погрешность, он всегда готов поднять руку и признать собственную неправоту, а не предъявлять обвинение во всем автомашину. Вследствие этого мы знаем, что когда он говорит, что действовал не правильно, то это на самом деле так. Он гарантирует действенную обратную зависимость, что позволят сконцентрироваться на моментах, которые нуждаются в переменах либо улучшениях.
Роман крайне резв на автотрассе, что, разумеется, прекрасно! Но когда мы представляем ему данные телеметрии и отделы, на которых он может вернуть время, он слышит крайне внимательным образом. Считаю, это подтверждает его взрослость. Он может невообразимо оперативно приспособиться к переменам в автомобиле. В общем я крайне счастлив, что работаю с ним.
Вопрос: Представляется, вы испытываете серьёзный прессинг. Каково это работать гоночным инженером?
Айо Комацу: Да, прессинг крайне высок, однако это часть работы. Как правило я приобретаю наслаждение, в том числе от работы под прессингом, мне нравится то, чем я занимаюсь. Я признателен команде за данную вероятность.
Вопрос: Какое ваше самое лучшее прошлое о нынешнем году?
Айо Комацу: Трудный вопрос! Мне крайне приглянулось в Канаде, когда Роман провел гонку с одним пит-стопом и финишировал на помосте. В Сильверстоуне автомашина была крайне резва, однако из-за поражений, приобретенных на 1-м круге, ему понадобилось ездить в боксы за свежим ведущим крылом. У него была одна из быстрейших автомашин, вследствие этого он возвысился в автогонке на 5-е место.
Могу с уверенностью сказать, что раунд в Монако мне также запомнился. Не сама автогонка, а скорость Романа. Он был резв с первых сфер первой сессии свободных заездов, в автогонке он обязан был сражаться в первых рядах. В Сингапуре Роман выступил замечательно, впрочем по ходу дистанции ему оставалось говорить нам очень много разной информации из-за отказа телеметрии. Он сумел избавляться после трудной субботы и квалификации, таким образом я полагаю, у него серьёзный потенциал, который он покажет в остальных автогонках года.
Вопрос: Поделитесь мемуарами о прошлых Гран При Японии. Они сыграли какую-то роль в избрании специальности?
Айо Комацу: Мои первые мемуары о Гран При Японии относятся к концу 1980-х, когда я малышом глядел автогонки. Я вспоминаю, как Сенна сражался с Обычном. В 1989-м они встретились в шикане, а в 2016 году в 1-м повороте. Обе эти автогонки решили будущее первенства и вошли в историю Формулы 1. Как правило Гран При Японии проходит в середине года, вследствие этого очень многие гонщики оказывались чемпионами на данной автотрассе. В результате этого японский раунд смотрят со специальным интересом. Нет абсолютно никаких колебаний в том, что осмотр автогонок в середине 1980-ых оказали влияние на мое желание устроить карьеру в Формуле 1.